--------> Скалистый берег -----> Места высадки

Это был безумный день, который начался в 4 утра без предупреждения. Зиму пришлось повидать всякое, особенно во времена скаутства или учебы в академии, но этот день побил все! Сегодня он один раз тонул вместе с круизным лайнером, три раза носил женщин на руках (что на три раза больше, чем в нормальный месяц), провел весь день под палящим солнцем, взбираясь на скалу, рубил дрова, пытался не дать умереть девушке...
И слово пытался - именно то слово, которое можно приметь к этому процессу. Они все же приняли решение оставить Чарльза и Эддисон в джунглях, ждать не имело смысла, и вернулись к месту высадки. Но там уже никого не было. Почти никого.
Странная пара, а точнее даже троица поджидала их на пляже с водой и фруктами, что было очень кстати.
Зим так никогда еще не радовался воде, пить тогда для него было высшим счастьем, совершенным моментом, который не могло испортить практически ничего.
Какая-то телка покончила с собой, - а нет, все же могло...
Джейк выплюнул воду, которую набрал в рот, однако все же вдохнул и капля попала в дыхательные пути. Пока детектив краснел и откашливался, хватая ртом воздух, Тони (так звали одну из ожидающих) рассказала, что они пришли и труп уже был, а парень со свиньей поведал, куда ушли все остальные.
Зачем ему вообще свинья?
Имени погибшей девушки они не знали, но почему-то сомнений не возникало. Ирония судьбы - быть спасенной с тонущего лайнера, чтобы потом лишить себя жизни. Наверное, ему не стоило вообще пытаться. Наверное, он совсем не понимает людей.
Немного передохнув, поев фруктов, двинулись к новому лагерю, который на первый взгляд казался достаточно удачным местом. Примерно 15 минут ходьбы от места высадки, пологая плоскость, далеко от берега.
Пришедшие сюда раньше уже устраивались на ночлег, развели большой костер. Первым делом Зим отнес топор в шлюпку, забрал оттуда свою рубашку и немного освежился в прохладной морской воде. Этот день выжал из него все силы, а новость о смерти Терезы добила окончательно.
Джейк предпочитал не задумываться о том, почему его это так угнетает, скорее всего он пришел бы к простому объяснению - "усилия впустую", но он любил людей, что бы ни говорил вслух и смерть всегда означала искренне огорчение. Ему не доводилось терять напарников, но, вероятно, было бы также паршиво на душе как и после смерти Кэм, как сейчас.
У костра мужчина заметил Джона и направился к нему.
Я слышал вы нашли воду, - начал он, проводя рукой по влажным коротким волосам, - это очень хорошо. По дороге нам не встретилось ничего полезного, никаких хищников, но я прихватил пару прочных срубов, они в шлюпке, можем завтра использовать их, соорудить какое-то укрытие, - Зим замолчал, глядя на то, как Джон подкидывает дрова в огонь.
Спустя несколько секунд он продолжил:
Еще я слышал о самоубийстве... Ты знаешь как ее звали?

Похоже голос все же дрогнул на последнем вопросе. Тилман как-то подозрительно посмотрел на него, правда потом вернулся к своему предыдущему занятию.
Имени старпом не знал, но его слова наводили на мысли определенного характера. Кто еще мог устроить истерику? Ту сумасшедшую блондинку он видел с сербом неподалеку, так что вариант остается один. Зим опустил взгляд, уставившись свою ноги.
...она собиралась все вверх дном тут перевернуть, лишь бы найти своего сына.
Сына? - переспросил Джейк, нахмурившись.
Какого еще сына? Чеееерт! - в пору было продемонстрировать фейспалм.
Это была не Тереза, какое облегчение! Словно внутренности разжались и снова было легко дышать, а слова о смерти какой-то женщины воспринимались легко, как-будто это было не с ним, а очередное дело или по телевизору показывали сводку новостей. Это не было постыдно, в таких вопросах главное - абстрагироваться. Если принимать все слишком близко к сердцу, работать в полиции невозможно.
Да, это странно, обычно такие люди ищут справедливости и находят ее, либо сводят окружающих с ума. Хм, - он присел на песок у костра, чтобы не стоять над Джоном, - если честно, я не знаю где контролировать подобные вещи сложнее: тут или на лайнере полном людей.
И он говорил о конкретном случае, который произошел у него под носом. Каким бы бдительным ты ни был, спасти всех нельзя. А теперь повторяй это себе почаще, особенно в те ночи, когда просыпаешься из-за снов о Камилле. Ведь алкоголя на острове нет...
Зим улыбнулся, обратив внимание а синяк, который демонстрировал собеседник.
У нас парочка предобморочных состояний, вправленный вывих плечевого сустава и двое все еще в джунглях, нужно будет искать их с рассветом. Там Чарльз и рыжая девушка, Эддисон, у нее что-то с ногой. Я дал им нож и воду, но ее мало, - почему-то Джейку казалось, что с ними все будет хорошо или они поубивают друг друга - одно из двух.
Со скалы не видно другого берега, я не смог понять остров ли это, - он убил ладонью какое-то насекомое на шее, - но, Джон, - Зим сделал красноречивую паузу и пристально посмотрел на моряка, - вся эта история с координатами в шлюпках...и ты говоришь, что лайнер сбился с курса. Как-будто это было запланировано, - не отводя взгляда детектив достал из кармана фрукт, который ему дала Тони и надкусил его.
Насыщение после перекуса так и не пришло, слишком много энергии за день потратил.
Мимо прошла Тереза. Тереза?
- Отличный вечер, парни, да?
Да, и он переставал быть томным. Ну, по крайней мере, для них с Тилманом. Зим внимательно выслушал все, что сказал Джон и имел серьезное намерение вернуться к этому вопросу, но сначала нужно было поговорить с девушкой. Вот такой внутренний порыв.
Прости, мне очень нужно поговорить с одним человеком. Я скоро вернусь и мы продолжим разговор, если ты не против.
------------> Лагерь

Начало игры

Жаркий день плавно перешел в чуть более прохладный вечер – темень окутала абсолютно всё вокруг, деревья высоченными пушистыми стержнями возвышались над разбитым лагерем, и лишь в средине горел большой яркий костер.
Майк за всё это время ни разу не прилег, чтобы хорошо так – с закрытыми глазами, да задремать. А что ему? Он, в отличие от большинства здесь, выспался в ночь, а на вахту заступал как раз к четырем утра. Хорошо быть дежурным во время крушения лайнера, если в этой ситуации вообще можно найти что-либо позитивное.
Эти черные волосы привлекали внимание. Они так гармонично смотрелись рядом с блеклой кожей рук, которые испещряли разнообразные рисунки. Джин Сиберг – Третьяковка среди знаменитостей. Но разве можно удержаться после первой татуировки? Взгляните на Майка.
- Всё в порядке? – женщина сидела лицом к костру, но при звуках голоса – голова её немного повернулась, глаза блестели от ярко красного пламени, переливающегося оранжевыми искрами.
Майк сел рядом с певицей, положив руки на колени.
Небо осветила вспышка – старпом уже делал своё дело. Пинту не предавался мыслям «Блиииин, нас обязательно найдут сегодня-завтра», «Мы никогда отсюда не выберемся» или чему-то схожему с этим. Оптимизм-пессимизм – это всё фигня. Нужно просто постараться выжить, пока они здесь и поменьше грузить себя надеждами или обреченностью.
Вот сегодня он попал бутылкой в глаз своему начальству. Вот это насущная проблема. Вот на такие и нужно обращать внимание. А что самое важное – постараться не допускать повторения подобного.
Подобно нескольким активистам, он сегодня ходил по новоустроенному лагерю и повсюду предлагал свои крепкие руки в помощь, во всём, что только могло понадобиться. И у него еще не самое большое количество хлопот получилось. Вон некоторым приходилось возиться с темноволосой женщиной, у которой болячка на болячке – благо, заснула красавица – а некоторым не позволять женщинам, подверженным панике, истерить и рыдать вовсю, подрывая уверенность остальных.

Настоящее искусство – не написание девичьих портретов или сочинение мелодии, которая впоследствии станет хитом. Настоящее искусство – попытка улыбнуться, после того как потерпел крушение, стал свидетелем массовой истерии, и участвовал при закапывании трупа самоубийцы.
Она говорит: - Клевые татухи. Что на это обычно отвечают? Спасибо, друг, твои тоже выглядят зашибись?
Ну и что, что Джин Сиберг больше напоминала «своего в доску братка», чем даму – она остается красивой женщиной, а сквозь футболку просвечивает белый бюстгальтер, да-да. Так что – не надо тут только на «украшения» смотреть.
Майк вовремя сообразил, что пялиться на певицу уже дважды за один день – не есть хорошо, и пора бы и вставить что-то похожее на…на слова, извращенцы!
- Молодость и рок-музыка, - ответил португалец и кивнул, как будто мимика и одна фраза дали Джин полную и исчерпывающую информацию об этом его периоде жизни. А еще он не знал, как к ней лучше всего обратиться. Что-то внутри подсказывало этому не слишком красноречивому моряку, что обратись он к ней на «вы» - она окажется из тех людей, которые сразу же по-братски похлопают тебя рукой по плечу и скажут: - Йоу, чувак, давай на ты, что мы тут балы разводим!
- Если тебе понадобится помощь – говори, если что, - не стесняйся, если даже умеешь. Они с Тилманом должны быть уверены, что все устроились хорошо, и не создадут еще больше проблем, чем уже успели. Тилман потому что не любит глупостей, а Майк потому что он добрый и лучше-лучше всех.
Как думаешь, сейчас – подходящее время, чтобы попросить у неё автограф на будущее?
А ведь скоро наступит завтра. Предстоит много дел, о которых надо всенепременно позаботиться на случай, если сигнальная вспышка в черном небе не привлечет желающих помочь.
- Тебе надо отдохнуть, поспать…, - внезапно произнес мужчина, повернув голову к Джин, - у всех был тяжелый день…
Да, вот кто-то опускал тело в яму, а кто-то попал бутылкой в чужой глаз. Но факт остается фактом – крушение лайнера, смерть большей части пассажиров и практически всей команды с персоналом сферы развлечений, изнуряющая жара днем и резкая прохлада вечером – разве недостаточно условий для крепкого, просто таки беспробудного сна?

Отредактировано Michael Pinto (2012-01-02 09:43:15)

>>>Скалы

Что такое ночь? Романтики ответят, что это волшебное время, когда сбываются мечты, когда моет случиться нечто волшебное. Ученые ответят, что это просто  маленький клочок суши отвернулся от солнца, но в скором времени он вернется обратно.  Так или иначе, для каждого это время свое, особенное. Селин чувствовала себя хорошо, вернее, даже очень хорошо, расслабленно. И чувствовала она себя так только лишь потому, что  мыслями своими, да и душой, уносилась в далекие глубины собственного подсознания.
Ей было очень больно, рука ныла, постоянно напоминая о том, что  обычное ее «да ну его» здесь не прокатит и о своем теле нужно заботиться. Да и мысли о всех тех людях, что  остались погребены в пучинах океана не особо радовало ее подсознание. Вот и выходило, что она опять здесь,  сидит на холодном камне, пристально изучает небо и теребит остатки самокрутки,  чувствуя  немного шероховатую поверхность бумаги.  Зрачки наверняка расширенны, хотя, кто обратит в полутьме на это внимание. Хотя лагерь был  довольно недалеко, Ван-Де-Верде не слышала  ни единого голоса, скорее какой-то посторонний шум, перебиваемый звоном волн о берег. Красивая музыка, девушка всегда восторгалась ей и тем умением, с которым природа наигрывает эту мелодия, ни единой фальшивой ноты. Красиво.
Сползя с камня, Селин почувствовала под босыми ногами холодный песок, в котором моментально увязли пальцы. Стало холодно, даже слишком, она вздрогнула от дуновения бриза и  медленно направилась по направлению к костру. В это мгновение в небо взлетел  яркий снаряд, озарив  пространство небосвода желтоватым светом. Селин подняла голову, вглядываясь взлетевшего большого светлячка, которого запустили, что бы привлечь внимание. Яркий огонек очень скоро потух, а она еще какое-то время стояла и смотрела на черное небо, в надежде, что появится еще один, а за ним еще и еще.  Такие необычные большие светлячки, прорезающие небо и словно уверяющие, что они есть путь к спасению.
Но в итоге ничего не произошло и небо осталось все таким же пустынным, заставляя Ван-Де-Верде опустить голову и вновь вернуться мыслями к лагерю. Около теплого костра уже сидели люди, они о чем-то разговаривали, но  смысл фраз не доходил до  девушки. Она увидела Тилмана с ракетницей, кто же как не он мог подать сигнал о бедствии. Там же сидела и Джин, и Майкл, и этот странный мужчина, который постоянно был рядом с певицей.  Девушка подошла к Джону и села рядом, ей хотелось поговорить о том, что уже оказалось потерянным, что больше не вернуть, о чем оставалось только вспоминать и грустно улыбаться, вспоминая,  что  на самом деле нужно было ценить.
- Я часто  вспоминаю лайнер… - Тихо начала она,  обнимая собственные ноги. – Я вспоминаю этих  людей, таких глупых и беспомощных, но очаровательных в этом своем полнейшем дезориентировании.  Я вспоминаю Камилу… ты знаешь, она часто могла бухтеть. Последнее время она все чаще жаловалась на Джин, в особенности на этого… как его, что постоянно был рядом… на Кейна, вот! Говорила что-то мол, пропал куда-то, словно его  дети Ктулху утащили под воду, где скормили мозг морскому змею, хотя… не думаю, что у такого как Кейн вообще был мозг. – Селин нахмурилась, ей вдруг стало как-то не по себе, словно она затронула тему, которую и не должна была затрагивать. Внутренний голос просил заткнуться пока не поздно, но язык продолжал свое.  – Вообще действительно странно, этот Кейн пропал незадолго до трагедии с Кэм, исчез, если можно так выразиться. Неужели люди на этом лайнере растворяются словно туман? Ведь раньше такого не было… никогда.

Фрукт был доеден, Радослав облизал большой и указательный палец, которыми держал сладкую мякоть. Этот остров настоящий рай для сладкоежек и ад для любителей соленой пищи. Два татуированных тела все еще беседовали. Запрещать всем прикасаться к ней в замен на защиту или другие коммунальные блага было глупо, таким образом никого не останется в живых, все аннигилируют. Мужчина просто отвернулся, глядя на то, как в небе появился яркий огонь сигнальной ракеты. Это не было похоже на салют, скорее возгорание маленького предмета, обильно облитого бензином. Да и не был Слав склонен идеализировать бытовые вещи, сравнивая их со звездами или еще чем-то вроде того, иначе давно стал бы не просто убийцей, а маньяком-убийцей. Порезы Гелики его интересовали потому, что это могли были быть признаки борьбы. Кискинов не верил в то, что эта женщина чиста и невинна, просто ехала отдыхать на лайнере и просто упала на стекло, как она утверждала. Ее новая одежда, которая обнажала большую часть тела, не скрывала и шрамов на теле. Конечно, это могло быть трудное детство, неуклюжесть и так далее. Но большинство из тех, что успел разглядеть Слав, были тонкими и ровными, как от лезвия. Ответ однако Кискинова устроил, у каждого своя история, которую он рассказывает окружающим. Иногда это несколько историй, как у него, иногда это отсутствие истории, как у Джин...только момент. Жить моментом для человека его профессии – самоубийство. Радослав был не так импульсивен как Гелика или Томер, его не так расстраивала чужая смерть, как Эрику, он не так заботился о людях, как Джон или Джейк, наверное, поэтому сейчас он не станет расспрашивать блондинку дальше, ведь вывод уже сделан, а подробности всплывут сами. Он этого, кстати, ждал. Не ждал, правда, того, что Гелика сделала сейчас. Женщина придвинулась ближе, ее ладони аккуратно, даже нежно, забрались под ткань футболки и оказались на его коже, обвивая туловище. - Мне холодно. Согрей меня, – произнесла она, прижимаясь к нему. Радослав машинально приобнял блондинку, поворачивая к ней голову. Одна рука легла на ее плечи, ладонь опустилась по изогнутой спине к талии и пояснице, пальцы забрались под тонкий пояс шорт, вторая оказалась на обнаженной икре, поднялась вверх, минуя колено, и остановилась на бедре. Ученые говорят о том, что во многом благодаря рефлексии человек получил возможность выделиться из животных и стать таким, каким стал, анализируя, возвращаясь к своему опыту. Если так, то Слав был самым человечным человеком на этом пляже потому, что даже в то время, как яркая блондинка с хорошей фигурой лезла руками ему под футболку, серб возвращался к глубинам своего сознания. «Бог парует», - говорила стара кухарка в интернате, пожалуй единственный авторитет в делах суеверий и народной культуры для всех воспитанников заведения, такая себе всеобщая бабка. Не смотря на наркотики, алкоголь, убийство Кейна (случайное!), Джин была хорошим добрым человеком, а он нет. И Гелика нет. - Я тебе нравлюсь? – она поразительно часто смотрела ему в глаза. Что-то пыталась заметить или показать? А на этот вопрос что ответить? Да, мне нравятся твои алые губы и большие красивые глаза, мне нравится ощущать твою кожу под своими пересохшими пальцами. Мне определенно понравится видеть тебя без одежды...Или ты говорила о душе? А я тебе? – Слав не улыбнулся, погладил только женщину по бедру, вдохнул ее запах и отпустил, поднимаясь на ноги, пальцы на несколько секунд задержались на ее щеке, взгляд скользнул по красноречивому декольте. Он подхватил куртку, которая лежала на разложенным листьях позади и пошел к месту, где деревья становились гуще, а свет от костра почти ничего не освещал. Развернувшись на три четверти к лагерю, Слав поднял руку ладонью вверх, ожидая, что в нее ляжет ладонь Гелики.

>>> Джунгли-1

Ей очень нравились его прикосновения. Такие нежные и в тоже время грубые. И этом то вся и изюминка. Это доставляло ей настоящее удовольствие.
Когда Слав коснулся её нежной кожи, Гелика невольно вздрогнула. Отвыкнуть от этой привычки ей было не по силам. Ведь на протяжении долгих  лет любое чужое прикосновение приносило мисс Фокс только боль и агонию, обычно к ней прикасались санитары и врачи, а нежности от них ждать не приходилось. Болезненные воспоминания. Блондинка ещё плотнее прижалась к мужчине, теперь расстояние между ними равнялось нулю. Что же будет дальше? А ничего.  А как всегда.
« Я тебя не понимаю. Чего же ты хочешь от меня…»
А я тебе?
Он частенько так делал. Отвечал вопросом на вопрос. Такая у него была манера. Наверное, тонкий психологический ход. Гелика скривила губки и отвернулась. А мужчина тем временем, собрав свои вещи, поднялся на ноги. Дыхание блондинки на секунду прервалось. Если он сейчас не обернулся бы, то ирландка если бы и не свернула ему шею, то точно попыталась бы. Но благо он не сбегал. А открытая ладонь говорила о желании позвать блондинку с собой . Гелика резко подскочила на ноги, и, подойдя к мужчине, с силой сжала его пальцы, словно боялась, что тот куда-то от неё денеться. Хотя нет… Она и правда этого боялась.
- Да. Да. Ты мне ...прияяятен, - протянула блондинка, ступая за Славом.
Они всё дальше уходили от лагеря, свет от костра уже еле различим за сучьями деревьев. Голоса становятся всё тише, а лес всё гуще. Холодно. Ей было безумно холодно. Это было единственное чувство, которое сейчас так отчётливо ощущала Гелика. Холод.
- Куда мы идём? Ты ведь не хочешь убить меня? Ведь нет? А то сейчас – это самый подходящий момент. Мы здесь совершено одни. Это меня пугает, если честно…
Ради приличия она поинтересовалась-таки, куда он её ведёт. Только ради приличия. Ведь на самом деле Гелике было глубоко без разницы. Главное, что рядом больше нет посторонних глаз, глаз Джин Сиберг, которая вероятно безумно смущала Слава.
- Эй! – она дёрнула его за руку и остановилась, - Ответь мне …Иначе я никуда не пойду… - тихо и неуверенно проговорила Гелика.
- Я не понимаю, как ты ко мне относишься. Скажи честно! Скажи это! Скажи!
Блондинке казалось, что ещё секунда и напряжение возрастёт до предела. Её то бьёт электрошокером, то тянет к нему магнитом. Или она просто сумасшедшая или с этим парней не всё в порядке. Не всё в порядке в хорошем смысле или в плохом? Гелика для себя ещё не решила.

Каждый человек мечтает стать лучше, каждому не терпится что-то изменить в себе, подстроиться под тот идеал, что он возвел у себя в голове. Кто-то мечтал стать  культуристом с рельефными мышцами, кто-то богом игры на гитаре, которому бы рукоплескали толпы. В итоге же оказывалось, что сколько бы усилий не было приложено, человек всегда остается «кем-то из многих», похожих друг на друга в этом своем извечном стремлении стать ближе к идеалу. Идеал Селин был  уже давно забыт ей самой, нет, она помнила какие-то смутные очертания, кажется, это был выдающийся  зоолог с кучей защищенных диссертаций. Ну что ж, не сложилось, не сможет она похвастаться перед братьями своим дипломом и своими наградами, не сможет удовлетворить и насытить свое эго.
Ей уже просто было все равно, ведь… главное что жива – не так ли? А ведь действительно, глядя как пучина океана поглощает белый лайнер, Селин осознавала, что еще так много людей там, остались среди  металлических стен. И ее сердце одновременно заполняла скорбь за них, за потерянные жизни, но так же и неминуемая радость, что ее-то среди этого ада там нет. Довольно жуткая смерть – утонуть. Ты прямо ощущаешь, как легкие становятся неимоверно тяжелыми, руки судорожно пытаются ухватиться хоть за что-нибудь, что может дать выбраться из этого плена, а вокруг лишь муть и пустота…
- В любом случае, это уже не имеет значения, - Селин посмотрела на Джона, словно увидела впервые, впрочем, этот человек всегда отличался тем, что мог четко спланировать ситуацию, не оглядываясь на прошлое. Кто знает, может это приведет не к самым приятным последствиям.
- Все имеет значение, каждая мелочь, что в той или иной степени  касалась нас на пути, в итоге вернется самым неожиданным образом. Мы все заложники того, что люди предпочитают называть «роком», в итогах которого виноваты сами. - Девушка подняла голову, всматриваясь в небо, надеясь, что к звездам устремиться еще один огонек, пытаясь стать частью их мироздания, стать тем, кем он ну просто не может быть. Вопрос про руку она пропустила мимо ушей, как бы сильно она не болела, как бы не ныла, напоминая, что такое обычно проходит очень долго, сама Ван-Де-Верде не хотела создавать проблем, тем более связанных с травмами. Это пройдет, все проходит, все забывается. – Дай угадаю, ты сейчас думаешь: «Что за хрень она несет?». Угадала? Да… люди часто так думают.
– Как вообще прошло там, на скале? Зим проявил себя?
- О да, он рвался всех спасать и всем помогать, от такого обычно нервные срывы бывают, знаешь? Словно какой-то там принц понесся спасать принцессу, предварительно запихнув хромого коня на скалу. – Девушка покачала перевязкой и засмеялась. В какой-то миг  лицо стало серьезным, довольно странно было осознавать, что после всего она еще может улыбаться. – Вообще, если честно, не думаю, что костер может помочь. Сколько мы плыли, я плохо ориентируюсь в мерах, но вполне достаточно, так? Даже если спасатели… начнут  свою… эм, операцию. То  в первую очередь они будут вытаскивать лайнер и извлекать тела… а кто знает, сколько пройдет времени, пока они не поймут, что кое-кого не хватает? Сдается мне, что остров этот станет для нас довольно  странным, но все же домом.

- Играл или слушал?
Ну как же – он должен был догадаться, что женщине, которая связала свою жизнь с музыкой захочется, узнать об этой его стороне больше, чем он сам сказал. Вот только татуировки эти напоминали ему не только о роке, а еще о двух близких людях, которые в своё время перестали быть таковыми.
- Я не музыкант, - в отличие от выживших – Кэпа не смущает утонувший лайнер и заброшенный цивилизацией остров!
Последует ли он совету? Разумеется. Но куда позже Джин и большинства тех, кто здесь собрался. Еще надобно обсудить план действий с Тилманом на завтрашний день, каждый из спасенных начинает понимать – не всё так радужно, как в женских романах – после секса в джунглях главный герой не признается, что умеет руководить воооон тем вертолетом, внезапно появившимся из ниоткуда.
А вот теперь, кажется, у Джин Сиберг наступил момент легкой истерики, без криков и шума, но с чувством вины и беспомощности. Он не ожидал этого прикосновения, но брови быстро опустились на место, он взял ладонь певицы другой рукой, а освободившейся пару раз аккуратно, словно боясь поломать стебелек травы, похлопал по спине.
- Тем людям уже не поможет твоё поведение, - он не собирался возражать, когда женщина сама называет себя сукой – раз говорит, значит, так оно и есть, - но ты могла бы быть более терпимой к тем, кто остался рядом, кто выжил.
Почему лайнер утонул? Хороший вопрос… Майк – парень простой, как двери, но не дурак. Возможно, он терпимо учился в школе, а потом была Алиса и гормоны, но что-то и в его голове не складывается.
- Мы не знаем, - ну и что, что мозговать над этим будет не он, не он один? – но еще узнаем…
Женщина казалась такой несчастной, уставшей морально, и вымотанной, что Пинту чувствовал себя не в своей тарелке. Это, конечно, мало чем поможет, но лучше, чем просто молчать. А может таки стоит дать ей выговориться?
- Пойдем, - он встал, не выпуская из руки её ладонь, подождал, пока она поднимется следом. А затем пошел в сторону от костра, с видом крайне задумчивым и вместе с тем важным, периодически поворачивая голову к женщине.
- У меня на родине, - поворот, - люди очень суеверны и считают, что во многом виноваты нечистые силы, - поворот, - я не буду посвящать тебя во все приметы, не бойся…
Он вел её к реке, по той тропинке, которая была самой безопасной, так как дневное путешествие уже дало свои плоды, а травмировать женщину не очень хотелось.
Когда они подошли к берегу, Майк отпустил руку Джин, теплую и очень мягкую и начал снимать кроссовки.
- Лучше обувь снять, - да, мужик, еще бы сказал – раздевайся! Этой напуганной девушке ночью посреди пляжа ведь  очень уютно и комфортно.
Он оставил кроссовки на земле и вошел в темные воды реки по щиколотки. Влага была прохладной, даже холодной, однако это бодрило и освежало голову. Пинту протянул женщине руку, предлагая присоединиться, хотя для этого ей нужно было последовать его примеру.
- Вода очищает тело, разум и душу, - он поднял голову и оставил взгляд на темном, как сапоги кочегара, небе, - вот представь, что звезды – те самые люди. Они слышат и видят тебя, а ты их. Что ты хочешь, чтобы они знали, Джин?
Вот сам в шоке от себя – честное слово. Но ничего нет дурного в том, чтобы заниматься подобными вещами вместо полноценного сна, естественно.

Пляж