Когда Мод направили в Майами – она была свеженькой и, что говорится, зелененькой. В сумке учебники, в зубах удостоверение, уши еще помнят грозные окрики капитана да трафик из машин, людей и их проблем во время патрулей на улицах города. В другой профессии возраст – 25 – это уже достаточный срок, чтобы метить на какое-никакое повышение, заработать себе немножко денег или репутации, или всё это вместе. В полиции, особенно, если ты женщина, в свои 25 лет ты ничего не умеешь и не знаешь. Но у тебя всегда есть шанс отличиться. И Мод была не из тех, кто упускает такую возможность.
Сколько она себя помнила – не бОльшая зарплата, и не карьерные награды стимулировали её пахать и пахать. Уильямс ненавидела состояние бесполезности. Отец привил ей собственное мнение в этом вопросе: пока ты жив и можешь функционировать – дерзай. И Мод дерзала так, что осталась в Майами на постоянной основе и получила желанное место в кругу опытных и готовых научить её людей. Поначалу, правда, учить они хотели её совсем другому – почему-то некоторые были твердо убеждены, что Мод такая серьезная только потому, что медленно адаптируется, а на самом деле она еще та гуляка и развратница. Кто знает, что наводило их на эту мысль…возможно, ноги? Но служебные романы, к тому же длиной в одну ночь и, если повезет, утро – не привлекали девушку. Хватило одного раза, и больше таких ошибок она повторять не хотела.

Когда ты находишься в настоящем времени, понимаешь, что будущего у тебя может и не быть, волей-неволей возвращаешь свои мысли к прошлому. Единственному, что у тебя осталось. Понимаешь, что и его не вернуть, и что лучше вообще не вдаваться в подобные размышления. А для этого – нельзя находиться в одиночестве.
В «кухню» она пришла с четким намерением перекусить остатками хотя бы чего-нибудь, чтобы утолить голод и заглушить стенания опечаленного желудка. Уж не знаю, на что рассчитывали эти люди, зажарив одного несчастного поросенка на людей из трех шлюпок, но Мод застала одни только косточки и хрящи. Внимательно оглядев содержимое, женщина всё же нашла пару кусочков мяса, которые лежали поодаль – видимо, припасены кем-то для кого-то. И как бы ей ни было потом стыдно за своё поведение – теперь все живут по принципу общаги «Кто успел – тот и съел».
Равномерные звуки ударов чего-то по земле, предполагалось, что лопаты или отдаленно напоминающего её предмета, привлекли её внимание и Уильямс, аккуратно, медленно пережевывая мясо (желудок необходимо обманывать, сколько можно себе позволить – неважно, сколько пищи, главное – долго есть, он сам успеет насытиться), приблизилась к ямке.
- Это же Санджай…человек с комплексом героя…но очень мил и совершенно безобиден.
- Наверное, - кратко ответила она на пышную приветственную речь, и присела на корточки рядом с индусом. Протянула ему тряпку, которая могла сойти за полотенце, чтоб он мог вытереть руки, а в другой кусок мяса, она терпеливо ждала, пока Санни возьмет его себе.
- Я не привыкла рассуждать о судьбе и обо всем таком, - она улыбнулась и, как бы между прочим, поинтересовалась, - Санджай, тебе приходится…приходилось видеть столько людей на лайнерах…Ты вообще запоминаешь лица, имена или они все - одна сплошная масса?

Одними бананами сыт не будешь, но разве это когда-то могло переубедить вегетарианцев? Мод последовала примеру индуса, когда он вернулся обратно и уселся перед ней в излюбленной позе людей, которым не на чем сидеть – на корточках конечно было чисто, но неудобно, поэтому он опустилась на зад, согнув перед собой колени.
И почему ей кажется, что её только что мягко отчитали, словно ребенка, который сморозил глупость?
- О, я не приравниваю людей к мясу, если это так прозвучало, - она улыбнулась куда-то в сторону. Прежде никто не мог упрекнуть Уильямс в подобном отношении: она за свою жизнь повидала много людей, из самых разных кругов, национальностей и мировоззрений. Да она, черт подери, выросла там, где гомосексуалисты жили в браке и наркоту продавали за углом, рядом с аптекой! Каждый был слишком разный, чтобы всех смешивать в одно.
- И зови меня просто по имени, - подмигнула она, - «мисс Мод» называл меня отец, когда я провинилась…
Коннор Уильямс, человек воспитания и правил, отнюдь не строгих – он отлично понимал, что запрети он что-либо – ребенок полезет, если не назло, то потому что ей станет интересно – почему же это так запрещают? Даже когда она совершала что-то неподобающее, или ляпнула не то – он никогда не кричал, не хватался за ремень, даже тон голоса не повышал – просто называл её мисс Мод и продолжал: - разве так поступают умные люди?
И это действовало. Действовало куда лучше и сильнее, чем крики и наказания – никогда, никогда в жизни не хотелось, чтоб отец считал её дурой, глупенькой и ничего не понимающей, неспособной понять девочкой.
Со своими детьми она будет поступать так же. Если, конечно, они когда-нибудь у неё появятся. Что маловероятно на этом острове.
- Скажи, ты помнишь человека, который управлял нашей шлюпкой? – надо вернуть Санни к разговору, хотя на его лице было ясно и четко написано – мне неприятны воспоминания о крушении, - мне бы такую силу воли, чтоб не растеряться и поддерживать такое хладнокровие…, - чушь, спокойствия ей не занимать, и она не паниковала в шлюпке, когда лайнер затягивало вниз вместе с ближайшими объектами, - он ведь тоже пассажир?

-------> Медицинский шалаш.

Покинув медицинский шалаш, Джек направился на кухню. Его опасения на счет пациентки подтвердились и теперь он хотел проверить, может ли дело ждать, или стоит выдвигаться сейчас. Джек пришел на небольшой участок лагеря, "оборудованный" больше под кухню. Это место здесь так и называлось. Сдвинув навес, Джек начал просматривать имеющиеся еще в годности запасы продовольствия. Фрукты. Что-то уже сошло на "нет" и Джек вытащил лоточки с протухшей едой.
- Минус... - размышлял он, снова осматривая запасы. Перебирая все вверх дном, но аккуратно, он выуживал уже начавшие портиться продукты. Их было немного, но сам факт. Плюс, это говорило все-таки о том, что пора бы уже искать небольшую компанию людей, которая составит ему общество в похоже за фруктами.
Задвинув бамбуковый навес обратно, Джек унес испортившиеся продукты, дабы они тут не собирались и не портили еще "живые" и пригодные для потребления остатки продовольствия.
- Ну что, пляж, конечно, хорошо, жить можно, тепло, море, прекрасный вид, однако есть-то надо будет. Думаю, троих за компанию хватит. Ножи, сумки с собой - пригодятся... - Джек думал, сидя на корточках перед продуктовой ямой, когда заметил девушку, сидящую неподалеку.

Отредактировано Jack Shephard (2012-03-03 13:41:00)

Вы, наверное, не удивитесь, если я вам скажу, что Эддисон Смит – далеко не самая обычная девушка. Однако, заключается это не только в свойственной ей нелюдимости, не только в бесконечном хамстве, но и в том, что у нее плохо с налаживанием социальных связей. Она совсем, совсем, совсем, совсем не умеет играть в эти дурацкие игры, Эдди не понимает эти их шуточки, не понимает, чего люди хотят, когда пытаются, к примеру, вот так вот ее перевоспитать. Ей страшно, ей больно, ей плохо, ей одиноко, - ну так пусть кто-нибудь уже подойдет, обнимет, и скажет, что не одна она, бл*ть, не одна, что есть кто-то, кому не все равно. А потом еще и докажите. Все просто – но нет, всем нравится играть в игры и устраивать из простейшей операции головоломку. Эдди же, со своей устоявшейся картиной мира, никогда не будет ее разгадывать, уверенная, что знает, чем же все закончиться. К тому же, каждый раз, когда она опирается на ногу, та отдается легкой болью – это сейчас легкой, а через пару дней, недель… ей нужны лекарства, ее лекарства, но они остались на корабле, в медицинском отсеке, и всем на это наплевать. Скакать положено лишь вокруг богатых, она будто этого не знает – даже если на острове денег нет, они будут потом, на большой земле, и никого потом не забудут отблагодарить. А она что сможет сделать?
-Настолько страшная, да? – не смех, хохоток, грубоватый и свойственный ей. Ну, вы ведь знаете, не смеется она. Свитер, конечно, не оденет – чего с ее мордой-то волноваться о царапинах?
-Чего мы здесь? Собрались и пошли, а кому жрать надо, так пусть он сам за нами шкадыбет.

---> лагерь

Это какое-то сумасшествие. Еще какую-то неделю назад Вивиан умирала от тоски в своем одиноком доме на побережье Лос-Анжелеса, листала желтую прессу, потягивала алкоголь, не отвечала на звонки фальшивых друзей и копила в себе навязчивое чувство, что ее презирает вся Америка. А сегодня она здесь, посреди океана, заботится о десятилетнем парнишке, с которым знакома от силы несколько дней, собирает фрукты своими руками, пытается что-то готовить, спит в шалаше с людьми, имена которых все еще путает между собой... Это безумие. Но реальность. Реальность, с которой ей приходится мириться. Она - кому трудно сближаться с людьми, кто предпочитает поверхностное знакомство тесному общению, здесь вынуждена доверять всем этим людям и полагаться на них, потому что иначе выжить будет невозможно. Но, похоже, с доверием на острове будет сложно. Дайон - тому доказательство.
- М? - она вернула внимание Максу, до сей поры размышляя об украденном пистолете Мод. Честно говоря, она пропустила все его вопросы мимо ушей. Этот мальчик задавал их слишком часто и помногу, так, что кажется, Вивиан поняла тактику общения с ним - не обязательно было отвечать на всё, что он спрашивает, ведь на последнем вопросе он уже наверняка забыл, какой задавал первым. Вот и сейчас она воспользовалась этим же приемом и решила дать ответ, который, как ни странно подходил на все предыдущие вопросы мальчика.
- Утро как утро. Ничего особенного, - она поджала губы в улыбке. - Джон поручил тебе за едой сходить?.. - решила она увести разговор в другое русло. - Не боишься? - она потрепала его по волосам и старалась сделать все, чтобы голос ее звучал как можно более весело. Однако напряжение от сцены с Дайон в лагере еще не прошло.
Они дошли до места, которое все окрестили кухней, и одновременно с вопросом Макса, касательно того, что же на самом деле произошло только что у него на глазах, Вивиан заметила Джека и махнула рукой в его сторону. - А вон и Джек! - было вместо ответа.
Вивиан убрала с плеча мальчика руку, как бы позволяя ему дальше перемещаться самостоятельно, и двинулась ближе к собравшейся группе людей, среди которых была не очень приятная ей Эддисон.
- Доброе утро, - сказала она, запуская руки в задние карманы брюк. - Я тут вам Макса привела... Возьмете его с собой за едой? - она знала, что каждый из присутствующих может быть против, ибо возиться с ребенком никому не было охота. Поэтому свои слова она сопроводила продолжительным взглядом, адресованным Джеку и легким утвердительным кивком головы. - Тилман попросил.

Отредактировано Vivian Marlow (2012-03-11 18:14:56)

-Настолько страшная, да?
Майк хмыкнул и махнул рукой:
- Ты предсказуема.
Джек попросил подождать его – мужчине требовалось сходить за рюкзаком. Вот молодец, вот бы каждый так спасся с тонущего лайнера в четыре утра – чтоб у каждого можно было обнаружить рюкзак, а в нем всё самое нужное. Подождать – не вопрос. Только ты поторопись, Джек Шепард, у меня на руках вечно недовольная рыжеволосая бестия.
-Чего мы здесь? Собрались и пошли, а кому жрать надо, так пусть он сам за нами шкадыбет, - которая, ко всему прочему, не любит ждать…Вдруг резко захотелось поднять руку к лицу и фэйспалмить....долго, очень долго...
Майк еще не успел придумать ничего в ответ, чтоб и хорошо всем было, и чтоб на очередную гадость не нарваться – ну, не любил он ругаться, что с него взять? Так вот – не успел, как подошла Вивиан и десятилетний пацан со светлыми волосами. Они так мило смотрелись вместе, что можно было подумать, что они – мать и сын. Серьезно, Вивиан, возраст уже того…ждать не будет, пора уже и детьми обзаводиться, и работу нормальную, людскую, искать.
Просьба насчет мальчика вызвала немного неоднозначную реакцию у самого Майка: он переглянулся с рыжей, потом бросил взгляд на хирурга…Против детей он никогда ничего не имел, но чем больше народу – тем за большим количеством нужно проследить. С другой стороны – мальчик прямо-таки льнет к Шепарду – вот пусть хирург с ним и носится – а Майку еще Эдди нужно угомонить.
- Мы направляемся не только за едой, - сказал он Джеку, подходя в это время к Смит, - а еще и за материалами для шалаша, - вот он протягивает ей руку, чтоб она взяла ее и встала со своего места, - так что смотреть за всеми не будем, - естественно, всё не может быть так просто – Эдди, конечно же, не реагирует на протянутую руку, зато Майк (помним, что он с топором и очень опасен) сам подхватывает девушку за талию и поднимает на ноги. Это не было интимным прикосновением, намеком на что-либо, и ухаживанием. Сейчас – он за нее отвечает. Она приняла его помощь, она практически согласилась сотрудничать – они могут спокойно взаимодействовать вместе. Вот и отлично.
Моряк выпустил девушку, и направился в сторону джунглей.

----- куда там дальше

<--- Лагерь

А тем временем уже заметно стемнело. Волковой пришлось подойти к общему костру и запалить ветку, эдакий импровизированный факел, чтобы без помех дойти до кухни и уже там разжечь костёр. Копошиться в потёмках в поисках ножа себе же хуже, да и урчание в животе становилось всё значительнее. За общей суетой все напрочь забыли про еду. И уже не понятно, по какой именно причине смерть околачивается рядом: то ли по безумной прихоти убийцы или же от голода. Последнее было бы весьма глупо, ведь Макс уже успел оповестить о том, что в лагерь доставили новый запас еды. Краем уха Лера всё же уловила очередную новость о том, что найден самолёт без каких-либо признаков человека, да бутылка с запиской.
Достаточно много на сегодняшний день приключений и новостей, - подытожила Лера, решив всё же продолжить свой путь на кухню. Ночь длинная, времени на рассуждения достаточно. Минутное малодушие в связи с последними событиями постепенно сменялось привычной готовностью к действиям. Не зря всё же она дочь моряка, что приучил её к дисциплине и внутреннему контролю.
Вскоре на кухне весело затрещал сухими поленьями костёр, а Волкова обнаружила большой запас акульего мяса, чему несказанно обрадовалась. Если бы девушка ещё и знала, что благодарить за это должна Билли, притащившего на своём горбу тяжёлую, но питательную ношу, непременно бы это ему высказала. Фрукты, каждый день фрукты в их рационе весьма надоели. Хотелось чего-то вкусного, необыкновенного. На какой-то миг Лера даже забыла, зачем сюда шла. Голодный урчащий желудок требовал пищи, Волкова незамедлительно приступила к приготовлению еды. Но едва нож оказался в руке девушки, как Лера сразу вспомнила первоначальное своё намерение.
Что ж, так даже лучше. Сначала приготовлю что-нибудь, а после его себе и оставлю.
В ведро, что заменял им котёл, девушка налила воды и подвесила над костром для закипания. Тем временем принялась чистить акулье мясо, мало соображая, как это правильно делается да ещё при скудном освещении. Но старалась, как могла. Из ямы извлекла новые запасы, разбирая, что из этого можно сварить с рыбой, чтобы хоть как-то напоминало суп. Особым кулинарным мастерством Лера не обладала, но всегда готовила с энтузиазмом, любила экспериментировать. В данном случае, все карты ей в руки. Но, вскоре над лагерем разнёсся пряный аромат готовой еды.
Утерев руки, а заодно и нож, девушка раздумывала, как лучше его скрыть на себе. Карманы на льняных штанах не были предназначены для ношения холодного оружия.
Привязать к ноге если….
С этой новой мыслью Лера принялась за поиски подходящей подвязки или верёвки…

Верёвка, что нашла Лера в скромном их хозяйственном арсенале, не была удобна для крепления ножа к её телу. Она была толстая и довольно грубая, скорее всего, служила для якорного крепления на лодках.
Или пойдёт, как удавка, - сарказм собственных мыслей вызвал едкую усмешку в собственный адрес. На какой-то миг девушка задумалась о том, а сможет ли вообще убить человека ради собственного сохранения? И не смогла ответить однозначно, но мрачные думы об орудиях убийства и самозащиты более наводили на мысль, что всё же да, это возможно. Откинув верёвку, вновь подхватила небольшой нож, на лезвие которого отражались отблески костра. Красиво и таинственно переливаясь.
В стороне хрустнула ветка, заставив девушку чуть вздрогнуть. Различив силуэт Джека и Макса, расслабилась. Где-то в подсознании Лера не допускала мысли о том, что Джек может оказаться не тем человеком, которому можно доверять.
- Макс, принеси, пожалуйста, из медшалаша рюкзак, а я лучше наберу нам. И бутылки две захвати, пожалуйста! – тут же он отослал ребёнка, направляясь к яме с продуктами. Волкова ощутила, как ёкнуло сердце, машинально сжав в руке нож, который так и не успела спрятать. О чём подумал Джек?
А я всего лишь ужин готовила! – попыталась оправдаться девушка, а Совесть влепила пощёчину, -  Кому ты врёшь?!
- Ножи лучше пристраивать на ровных мышцах., - голос Джека звучал ровно и спокойно. Мужчина даже не смотрел на девушку, а Лера вдруг вся вспыхнула, понимая, что тот разоблачил её намерения на ровном месте. - Бедро, икра, предплечье. Ни в коем случае не крепи нож на боку и корпусе - проткнешь. Если складной или с ножнами, то можно за спиной на поясе.
- Чччёрт, - прошептала на русском языке Волкова, прикусив губу и перейдя на английский, - Джек…, я…
А что я? Я просто одинокая беззащитная женщина.
Лера следила за тем, как собирается Джек, ясно понимая, что тот намерен покинуть лагерь. И Макса решил с собой забрать. Сразу вспомнились слова Слава о том, что в лагере не безопасно, Скорее всего, они с Джин тоже уйдут.
Конечно, о каком спокойствии может идти речь, когда убийца в нескольких метрах и пока связан. Пока!
- Вы уходите? Джек, забери меня с собой! – прошептала Валерия, с запозданием осознав, что произнесла это вслух. Вновь смутилась, чуть закашлялась, словно прочищая горло, отложила нож на импровизированный стол, где только что готовила еду и ещё не успела прибрать акульи очистки. Кивнула в сторону ведра с ухой. – Хоть поешьте перед дорогой. Хотя бы Макса покорми!

Отредактировано Valeria Volkova (2012-05-08 10:52:36)