- Черт, Билли, давай не будем ссориться. И так мерзко на душе.
- Так вот чем мы занимаемся? Ссоримся? А я и не заметил, - с улыбкой проговорил он.
Гидеон начинал его пугать. Вот серьезно, было в этом старикане и его словах что-то, из-за чего хотелось говорить «брррр» и настойчиво прогонять мурашек с тела. Особенно жутковаты были его слова про то, кто кого куда заведет и что из этого получится. В них наверняка был какой-то тайный смысл, но Билли плохо понимал подтекст. Вернее, он был уже близок к тому, чтобы ухватить его за чешуйчатый хвост, благо вся компашка вышла на какую-то относительно сухую поляну, но вот незадача: вдруг откуда не возьмись вывалилась женщина.
Нет, поймите правильно, Билли и раньше приходилось сталкиваться с тем, что женщины валятся на него прямо-таки с небес. Он любил женщин, чего уж там. Они приятно пахли и вкусно готовили, дарили радость, удовольствие и еду, с ними можно было гулять по парку или сидеть в ресторане, ужиная… В общем, Билли проголодался.
Но сейчас все произошло чересчур уж неожиданно, еще и Тони заорала под самым ухом, как девчонка, да так громко, что Билли и не заметил, что визжал-то на самом деле он. Он подпрыгнул, развернулся на сто восемьдесят градусов и грозно воззрился на женщину прямо под своими ногами. Еще и руки - в стороны, грудь - вперед, как бы защищая жмущуюся к нему Тони (ощущение, кстати, очень приятное – так тепло).
- О господи, женщина! Нельзя же подкрадываться так сразу, сзади! – он прижал руку к сердцу, унимая сердцебиение. А потом прищурился: – Ты что, за нами следила?  А если мы сюда пришли по личным делам… втроем… со Сникерсом...
Билли обернулся к Гидеону, который был все так же безмятежен, как и минуту назад. Самообладания этому субчику не занимать.
- Все в порядке, дружище? Спокойнее, только спокойнее, только не волнуйся. Можешь не переживаться, я тут разберусь.
Потом он снова взглянул на Джиа, растянувшуюся в грязи.
- Ой, тебе помочь, наверное, нужно, - Билли сделал боязливый шажочек вперед, брезгливо морщась при виде грязи, в которой Джиа измазалась, и протянул ей руку. – Хватайся. Только не этой рукой. Другой, чистой.

Ты начальник- я дурак.
Я начальник-ты дурак.
Джиа совершенно не понимала что творится вокруг. Местность потеряла привычную резкость. Цвета казались приглушёнными и вовсе не соответствовали действительности. Например, она не раз пыталась понять за время своего блуждания по джунглям, почему вся растительность имеет мерзкий фиолетовый отблеск, или, скажем, зачем тяжёлые дождевые капли всё время меняют свою траекторию полёта, вырисовывая никому неизвестные узоры в воздухе.Всё это напрягало и настораживало, заставляя женщину сомневаться в собственной адекватности, однако, сравнивать ей было не с чем, поэтому ничего поделать она так же не могла. Всё, что ей оставалось, так это довольствоваться тем. что она уже имела в наличии, а было это, кстати, совсем немного: одежда, точнее то, во что она превратилась за все эти дни на острове, да кона нерасчёсанных волос, что отказывалась не то, что бы укладываться, но и распутываться. Заплести из этого безобразия обыкновенную косу не представлялось возможным. Чёрные, как смоль, пряди беспорядочно выбивались из общего пучка, мешая взору, поэтому их приходилось то и дело откидывать, что бы убрать от лица. Не самая притягательная картина, но так и именно так сейчас выглядела испанка. Возможно кто-то другой бы на месте Джиа стал метаться и искать хоть кого-то, способного дать ей ниточку, потянув за которую, она бы сама смогла разобраться в собственной уравновешенности, но Октав была слишком горда для того, что бы просить чьей-либо помощи. Такие, как она, не просто отказывались от неё, но и старались всем своим существом показать окружающим, что она сама в состоянии позаботиться о себе и не только. Гордость медленно, но верно перерастала в гордыню, оставляя все меньше и меньше шансов на то, что бы выжить на острове, оставаясь в коллективе. Впрочем, разве какая-то кучка людей, оказавшихся здесь, на острове, в неком заточении от цивилизации, способна носить это гордое звание? Вот уж увольте! Как бы овцам не мечталось стать государством, они навсегда останутся всего лишь стадом, пусть даже и в отсутствии своего пастуха. Ничего нового, как впрочем и старого. Просто ничего. И это всё, что осталось у Октавии в память о тех, с кем она была вынуждена сосуществовать на этом ареале.
-Конечно-конечно,-улыбнувшись, ответила Джиа Билли,затем посмотрела на свою правую руку, лежащую в грязи, а стало быть и испачканную в ней по самый локоть и недолго думая, одним резким движением, ухватилась именно ею за руку Билли,-Упс, кажется перепутала,- улыбнувшись ещё шире, женщина из оставшихся сил, дёрнула мужчину за руку на себя, вынуждая его упасть рядом,-Разве я просила о помощи? Никогда не делай медвежьих услуг ровно до тех пор, пока тебя не попросят,- отпарировала она продолжая всё так же улыбаться. Ненормальная? Увольте! Всякий, кто решит сделать этот благородный жест по отношению к Октав, будет немедленно наказан, пусть пока и так незначительно, как Сэндс. Всякая помощь воспринимается самой Джиа не иначе как акт жалости, которую она ненавидела до зубного скрежета. Ненависть, страсть, гнев, месть, да всё что угодно! лишь бы не это унизительное чувство той самой щенячьей жалости.
-Сбежавших из лагеря?!- Октав таки наконец удалось самостоятельно встать и она уставилась на до сих пор незнакомого ей мужчину,-Какого хрена?!
-Прошу прощения за свой несуразный вопрос, но: почему нас так мало?- Нет, не то, что бы житьв общевстве незнакомых ей субъектов, кои бродили и мужественно играли в перводобытчиковю так уж нравилась испанке, но и вот так просто сбежать, оставив остальных подыхать во время их удивительной игры, ей казалось не очень то честным. Хотя..Давайте будем откровенными до конца. Ей было глубоко наплевать на всех, кроме Крис. Её здесь не было, а это значит, что ничего из предпринятого стариком и этими двумя безумцами, просто не имело право на существование,-Так..Спокойно, Джи, ты же хочешь смыться отсюда к чертям?Хоть на Луну, хоть в трущобы забытой мироздателем Индии, но как можно дальше отсюда? Тааак..Думай. дура, думай..Ты же умная женщина! Тебе так в детстве говорили, помнишь, да? Так-так-тааак....Ага!!!Они найдут путь к бегству, а потом ты их кинешь! Да! Вот так просто возьмёшь и нагло кинешь..Затем вернёшься как-нибудь в долбанный лагерь, возьмёшь Крис и вы двоечка смоетесь, оставив распрекрасного Тилмана спать со Сникерсом долгими и холодными ночами...Да, чёрт возьми!Да ты, Октав просто мегомозг!Хотя и крайне бессовестный...Он же тебя спас..Швырнул в шлюпку..а ты... Плевать!!!,-Хотя какая разница...Оставаться там всё равно безумие...-БезУмиЁёёёё...Женщина, ты сходишь с ума! Ты видишь лиловую траву и скоро начнёшь разговаривать с ветром..Тебе пора отсюда сматываться!-А почему мы больше никуда не идём?- она посмотрела на престарелого скаута,-Если оттуда на меня упадёт мешок с едой, я сильно не обижусь.Кстати, мы видно забыли познакомиться, я- Октав,- представившись,женщина принялась помогать собирать ветки для костра, прислушиваясь к тому, что творилось вокруг неё.
-Они-это твой единственный способ выжить...Хреновый конечно способ, но что поделать...

Отредактировано Gia Octavia (2012-06-30 07:46:21)

А вот такого Билли не ожидал.
Ой, ну разве красивые женщины так поступают?! – он растянулся в грязи рядом с Джиа, что в очередной раз свидетельствовало: ни одно доброе дело не остается безнаказанным, даже такое мелочное. Билли брезгливо оглядывался вокруг, пока Джиа несла какой-то бред рядом.
- Эмм… Барышня, не учите меня жить, лучше помогите материально, - пробормотал он и начал подниматься. Настроение упало.
Ну вот зачем, зачем было так делать?!
- У нас разные представления о медвежьих услугах и вежливости, - угрюмо буркнул он, вставая на ноги.
- Ты в порядке?
Билли покосился на Октав.
- Честь и достоинство у меня запятнаны уже давно, так что не страшно. Но если она меня укусит, я стану таким же? – а кто сказал, что они втроем милая компания?
Билли повернулся к Гидеону.
- Помогу, если не боишься испачкаться… - Что-то подсказывает, что не боишься.
Он начал помогать мужчине разводить костер, пока Тони возилась с Джиа.
Теперь, оказавшись в сухом месте, Билли сильнее ощутил, насколько промок и промерз – его начинало трясти, да и ходить во влажной одежде – не самое приятное ощущение. Когда  на выбранной ими поляне затрещал костерок – Ай да Гидеон, не зря ты прожил свои сто лет!, он поинтересовался:
- Никто не против обнаженки? – и стянул через голову свою футболку, надеясь поскорее ее высушить.
- Ну так что, Гидеон, - словно продолжая начатую беседу, он обратился к мужчине, скручивая футболку в жгут и выжимая ее. – Сколько у тебя детей? Жен? Внуков? И, что самое важное, - ты умеешь играть в гольф? Загородный клуб, футболки с воротничками, шорты выше колен… Никогда не понимал смысл этой игры…

Все покупается — любовь, искусство, планета Земля, Вы, Я.
Frédéric Beigbeder "99 francs"
Самочувствие Октав играло злую шутку с испанкой. Она чувствовала, что с ней что-то не так, как должно быть, но во время своего побега из лагеря, что стал последствием её галлюцинаций, как реакции на гипертермию, женщина ни разу не задалась вопросом о том, что быть может стоило бы остановиться и перестать бежать от кого-то непонятного, кто, как казалось самой Октав, преследовал её от самого медицинского шалаша и вплоть до этого места. Она неслась сломя голову и позабыв обо всём на свете. Казалось, что в лагере просто не было той вещи, которая смогла бы её хоть сколько-нибудь удержать, отрезвить, заинтересовать. Нет. Инстинкт самосохранения работал безоговорочно и не собирался спрашивать мнение макроорганизма. Теперь же, когда Джиа наконец не одна, она начинала понемногу успокаиваться.  Всё ещё опасаясь нападения на себя откуда-то из зарослей, она всё время озиралась по сторонам, собирая хворост.
-Они думают, что я- псих...Да пусть думают! Так, Октав, успокойся, диши глубже, ровнее... Там никого нет..Ни-ко-го!
-Ааай!!!!- на какое-то время ей показалось, что в кустах кто-то есть и одна мысль об этом заставила вздрогнуть. Казалось бы, сейчас самое время попросить помощи у мужчин, но нет же! Октав было проще умереть, чем признать собственную слабость, поэтому прикусив нижнюю губу, она отодвинула правой рукой ветви и заглянула за них: ничего. пустота.
-Идиотка!Чёртова идиотка!!!!Тупица!!!!- она мысленно ругала себя, пытаясь хотя бы таким способом заставить себя пересмотреть отношение к острову,-Курица!,-Споткнулась. Когда-нибудь я себе голову снесу...- сознание было словно в тумане: ноги подкашивались, хотелось упасть,уснуть и остаться в царстве Морфея до тех пор, пока их не заберут. Бросив немного веток в сторону, Октав уселась на землю и осмотрела ещё раз своих спутников. Странно, но когда смотришь на людей снизу-вверх, то воспринимаешь их и себя как-то иначе,-Зато я не всех помню, Тони. Но обращаться на "Эй, ты!" не вариант. - Это было правдой. Джиа в принципе было сложно назвать общительной, а после кораблекрушения, круг её знакомых сузился до неузнаваемости: пока Крис была нужна её помощь, Джиа проводила с подругой всё время, стараясь удержать эту безумную от неё же самой. После..А после был провал. Общение с девочкой, что оставило неизгладимый след, её рассказ о лошадях и папе с собаками. Надежда ребёнка на то, что это всего лишь игра и папа непременно приедет за ней. Всё это было как во сне, обрывками. Она мало что помнила, хотя очень старалась восстановить картину полностью. Разговор с Крис о первом убитом островитянине у костра...Забвение.
-Но если она меня укусит, я стану таким же?- голос Били заставил Октав вернуться из путешествия по собственной памяти и она подняв на него глаза рассеянно улыбнулась.
-Боже упаси!Природа этого не переживёт.
Вскоре появился костёр и испанка подползла ближе к огню, вытянув ладошки, пытаясь согреться и наконец высохнуть после дождливого рандеву со своим страхом. Почувствовав озноб, женщина притянула колени к груди, обхватила их руками и ещё ближе подползла к костру.  Сейчас главное было согреться, а остальное-мелочи жизни. Тело разбирала мелкая дрожь, которую было сложно скрывать, кожа открылась мелкими пупырышками, подобно ощипанному гусю.
-До острова...- брюнетка эхом повторила слова Гидеона, пытаясь сообразить их значение, затем обвела взглядом присутствующих и снова уставившись в одну точку зависла. В голове крутилось слишком много картинок, но она никак не могла выделить главную. Не было ничего, за что можно было бы зацепиться, хотя нет...-Уютный дом и тишина. Всё остальное- чушь.- Она вдруг поняла, что всё прочее не имело никакой ценности, ибо вновь упиралось в эти три слова,-Да какая к чёрту разница, что было, главное то, что здесь я оставаться не намерена. Может лучше подумать как отсюда смыться?-о да, ей это необходимо было знать и чем быстрее, тем лучше. Как можно быстрее.

Отредактировано Gia Octavia (2012-07-19 18:10:06)

Пока Гидеон рассказывал о своей жизни, которая выглядела так, словно её ежедневно проживали пять миллиардов людей на планете, Билли поймал себя на мысли, что никогда не закончит тем же. И дело не в острове – если честно, Сэндс не думал, что эта история с крушением затянется надолго, - но в самой сути вещей. У него никогда не было все по-обычному, а как много он был готов отдать, чтобы родиться в среднестатистической семье и прожить жизнь обывателя!
- Ты отличный психолог Билли, часто приходится забалтывать людей?
- А? – встрепенулся он. Увлеченный своими размышлениями, Билли не сразу понял, о чем Гидеон говорит. А потом прищурился и взглянул на него уже внимательнее. Похоже, старикан умалчивает больше, чем озвучивает. С чего бы? – Я просто люблю потрепать языком, вот и все.
Он пожал плечами. Забалтывать было его привычкой, этакий способ уйти от сути. Всегда легче пошутить, чем быть серьезным, если это связано с определенными, назовем их душевными, переживаниями. Никто не хочет, чтобы окружающие знали, как он страдает.
Костер разгорался, и становилось теплее. Билли передернул плечами. Разговор поворачивал на скользкую тропу – воспоминания. У Билли их было множество, одно краше другого, надо было просто выбрать, какой жизнью он поделится на этот раз. Но он предпочел промолчать. Чудеса какие!
- Да какая к чёрту разница, что было, главное то, что здесь я оставаться не намерена. Может лучше подумать как отсюда смыться?
- Ты не намерена здесь оставаться? – поморщившись, переспросил Билли, и впервые за прошедшие несколько дней в его голосе звучало раздражение. – По-твоему, это от тебя зависит? У тебя что, есть выбор?
Все очень просто: есть вещи, которые человек может, и есть вещи, которые человек не может. Чем раньше он осознает их, тем быстрее смирится. Выбраться с острова, затерянного посреди океана, - это явно вторая категория. Даже для Билли это было очевидно.
- Будешь грызть древесину, чтобы построить плот или своруешь одну из шлюпок, чтобы существенно снизить шансы на выживание все остальных? – поддержала его мысль Тони.
Билли вспомнил, как Джиа толкнула его в грязь только потому, что он предложил свою помощь, - вряд ли эта дамочка сама кому-то протянет руку в беде.
- Вы тут все ностальгируете по своим уютным домам и устроенной надежной жизни. Но пора бы уже понять, что ничего такого нет. Все. Кончено. Финита ля комедиа. Это сдуло. Но я так считаю: если не можешь изменить направление ветра, подстрой под него свой парус.
Приспособление, адаптация – вот это получалось у него больше всего.

«Я не могу есть грибы, я им обещал,» - думалось, глядя на Джиа.
Да, они сидели вокруг костра и да, они ванилили, вспоминая о прошлом. Сейчас язык не поворачивался сказать о прошлой жизни. Все это закономерно, ведь не хотелось верить, что тебе суждено умереть здесь, хотелось верить в то, что вернешься к новой лучшей жизни, полной средств к существованию и тех людей, которых ты сама выберешь.
Билли был по-своему прав, нужно смириться, чтобы почувствовать себя лучше, а для этого пересмотреть то, что происходило на данный момент в лагере. Гидеон пытался сеять в них сомнения, но кто скажет, что они не упали на благодатную почву, пусть первым бросит в нее камень.
Финита ля комедиа – какие жестокие слова, лучше так, чем одурманенной сладкими обещаниями. Все будет хорошо, ты выживешь, мы все выживем. Скажите это Мод и Дайон, а потом тем двум мертвым в надувной шлюпке, еще маме пацана, которого так и не нашли и этой блондинке, убитой в джунглях. Затягивай потуже ремень, хлопцы, смерть скоро пошкребется и к вам в шалаши.
Тем временем Джиа говорила вещи, которые и на голову не натянешь.
Забывая ты  медленно, но верно становишься животным. Сродни Сникерсу , – брови медленно поползли вверх.
Эко тебя, мать, покрутило, – проятнула Тони, удивленно разглядывая лицо оратора.
Вперёёёд! Строить лодку, исследовать береговую линию в конце-концов! Чертите направления ветров и выявляйте закономерность!Что мешает смыться отсюда кроме тех рамок, которые вы сами себе возводите?!Что? Кто сказал, что есть что-то невозможное? - Джиа качнулась и грохнулась в обморок.
Гравитация, ах ты бессердечная сука, – как бы отвечая на вопрос «что мешает?», воскликнула девушка и поднялась на ноги, приближаясь к упавшей в обморок.
Она присела возле нее, перевернула на женщину на спину, прощупала пульс, а он прощупывался.
Не знаю, что с ней, но я не врач. Нам лучше отнести ее к Шепарду или к Лоре. Давайте, может, носилки сделаем, если так не получится, – Антонина покосилась на Гидеона, который выглядел мужественно, но вряд ли таскал свежеотрубившихся женщин ьак часто, чтобы это получилось у него без особых усилий.

>>> Дикий пляж

Он шел быстро, постоянно одергивал руку Джин, практически тащил ее за собой как маленького ребенка. В жизни каждого мужчины есть три женщины: на рассвете, в полдень и на закате. Первая дает жизнь, вторая дает любовь, а третья отнимает все. Радослав часто думал о Джин Сиберг как о последней. В его не обремененной привязанностями жизни, в его "карьере" все было вероятно, киллеры редко доживали до сорока лет.
Теперь же, когда было больше солнца, чем привычного тумана и тени от облаков, которые заботливо скрывали часть правды, а другую смывал дождь, Радослав не был ни в чем уверен. Только что они покинули пляж с тремя трупами, на котором он вложил нож в руку женщины и попросил ее добить Сократа.
О какой нормальной или приближенной к нормальной жизни можно говорить? Какую любовь можно выносить в этих окровавленных руках? Подруга киллера? Нет, либо он должен будет отказаться, либо она не вынесет... Если рыба полюбила птицу, где они будут жить?
Слав замедлил шаг, когда они ушли достаточно далеко. Дыхание более или менее восстановилось, адреналин уже не разрывал тело изнутри. Ему подумалось, что нужно что-то сказать.
Третья женщина отнимет все. Глядя на Джин, верилось с трудом.
Джин, - он слегка согнул ноги в коленях, чтобы опуститься на уровень с ее лицом, - ты в порядке?

Все мы видим сны. Разве нет?
Сегодня ночью Радослав Кискинов видел себя на коне. Это странно, ведь в реальной жизни он никогда не скакал верхом. Одежды на нем было мало, доспехи древнего воина, предрассветная прохлада и тяжесть короткого меча в ладони. Во сне он шел с сотнями других, оставляя за собой выжженные земли, которые внезапно сменились пустыней и одиночеством его искалеченного тела.
Радослав лежал на спине, над ним планировал орел, создавая тень не обширную, однако крайне знаковую. В этом и есть суть его существования? - подумалось сербу за секунду до того, как холодная вода с ладоней плеснула ему в лицо.
Теперь он был на берегу океана, чужого и холодного - один, как всегда, и это было куда привычней. Переживания уходят, остается только сама суть. В нашем случае остается интровертивный социопат с ярко выраженной потребностью делать то, что для него просто и понятно.
Мы бы поняли  многогранность героя лучше, если бы знали о его других снах, в которых черные как смоль волосы женщины превращаются в крылья ворона, а затем и в руки, обнимают его посреди пшеничного поля, когда губы сомкнуты и невозможно назвать любимую по имени.
Динамика развития отношений, внешние события, рефлексия - все это ведет к тому единственному моменту, к тому выбору, к ответу на вопрос, который может изменить все.
Серб чувствовал нежные прикосновения к своему лицу, на миг он прикрыл глаза, слушая голос Джин.
- Кого ты должен был убить на лайнере?
Доля секунды, вспышка. Этот самый вопрос.
Когда-то маленькому мальчику пришлось измениться и странное для него больше не казалось таким уж плохим, как для других.
Но эта история не о мотивах героя, она завязывается здесь в самом сердце джунглей, в райском месте.
Сны могут видеть все. Также, как могут их разрушить. Разве нет?
Слав взял женские ладони в свои, сжав их пальцами.
- Я узнал о том, кого должен убить вечером в первый день на лайнере, для меня оставили информацию в кейсе в одном из технических помещений, - небольшая пауза и все же это не ответ на вопрос. Должен был устранить объект по телефонному звонку, которого так и не получил. Не знаю от чего зависело решение, но могу догадываться по разговору, который услышал тогда в баре, подсев к вам с Кейном.
Вот и все, так должно быть понятней, но он не остановился, чтобы не было сомнений. Он бы не сделал этого... в первый и последний раз.
- Джин Сиберг.

Есть большая разница между «знать» и «чувствовать». В большинстве случаев, касающихся отношений, восприятия действительности, того, что происходило эмоционально с людьми, Слав знал, а не чувствовал.
Он почувствовал как отдалилась Джин, одно мгновение и все было кончено, мужчина понял это только сейчас. Она смотрела на него уже не как на любимого, а как на потенциальную угрозу. История повторилась, серб помнил этот взгляд, он видел такой раньше у ручья. Это недоверие и что-то еще...В конце концов Кискинов не был специалистом в области мимики.
Нужно просчитывать каждый шаг так, как он делал это раньше, пока не был ослеплен всепоглощающим чувством к Джин. Одного момента доверия, просто решения быть с ним было мало. Она не знала и половины того, что делал Слав в своей повседневной жизни, она бы не поняла.
Позволить себе сказать открыто, не смягчая и не просчитывая реакцию, было непростительной ошибкой.
- Как ты должен был убить меня?- Несчастный случай? Самоубийство? Что, Слав, что ты собирался со мной сделать?
Радослав не знал, как это должно было выглядеть. Наверное, Джин заплачет...хотя нет, она вряд ли заплачет.
- Я ничего с тобой не сделал и, – он подбирал слова, - не сделал бы, - а вот на сколько это правда?
Ведь Радослав только не острове вздохнул с облегчением. Когда тебя помещают в замкнутое пространство, выбора не очень много, тебя все равно найдут. И тут ты либо за себя, либо за нее.
- Тем более Кейн мертв, а мы получили избавление от прошлого на этом вонючем острове.
Какой смысл лгать человеку, которого любишь?
- Это должно было быть убийство, которое не раскроют, - хотя после того, что произошло на лайнере, после того расследование, с полицией и детективом на корабле нужно было затаиться.
Слав внимательно смотрел на Джин.
- Ты знала, кто я, и только что видела, смерть двух женщин от моих рук, - он прищурился, - люди не меняются, я вряд ли стану другим, - он не знал зачем говорил это, но откладывать уже некуда, такой разговор рано или поздно состоится.

Отредактировано Radoslav Kiskinov (2013-01-10 09:26:55)